12 июня с недавних пор считается национальным праздником современной России — государства не только относительно молодого, но и достаточно странного с точки зрения социальной, политической и идеологической организации. По мнению известного социолога и философа Александра Зиновьева, современное российское государство можно уподобить такому не существующему в природе животному, как рогатый заяц.
Рогатый заяц Александра Зиновьева
Вот так может выглядеть рогатый заяц
По собственному признанию Зиновьева, чучело рогатого зайца он увидел в охотничьем музее в Мюнхене, и этот экспонат показался ему наиболее подходящей метафорой социальной, политической и идеологической организации современной России.
В охотничьем музее в Мюнхене были выставлены чучела фантастических животных, скомбинированные из частей различных реальных животных. Среди них — чучело зайца с оленьими рогами. Этот рогатый заяц всплыл в моем сознании, когда я стал изучать формирование социальной организации России после антикоммунистического переворота, произошедшего в годы горбачевско-ельцинского правления. Я установил, что эта социальная организация создавалась как гибрид советизма (коммунизма), западнизма и национально-русского (дореволюционного) фундаментализма, — как нечто вроде социального рогатого зайца.
Ниже можно прочитать текст статьи «Рогатый заяц», опубликованный на сайте Академии Александра Зиновьева (текст начала статьи приведён в абзаце выше). Но прежде давайте обратим внимание на такой факт.
Статья датирована 25-м января 2002-го года, т.е. с момента написания статьи до момента нынешней инаугурации Владимира Путина прошло чуть более 16-ти лет. Изменилось ли что-нибудь за эти годы? Судите сами, уважаемый читатель.
Что такое «рогатый заяц»
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Триумфатор. 1996
Для него еще нет общепринятого социологического названия. Я называю его постсоветизмом (или посткоммунизмом). Черты советизма в постсоветском социальном гибриде заметны даже без специальных социологических исследований для тех, кто в какой-то мере знаком с советизмом. Президентская власть копирует власть советского «Кремля», причем — даже сталинского периода. Президент имеет тенденцию превратиться в вождя заботящегося о нуждах всего «трудового» народа. Он опирается на силовые структуры, назначает угодное ему и подконтрольное ему правительство, стремится к контролю за прочими сферами общества, стремится апеллировать к массам (к «народу») непосредственно, минуя якобы враждебных «народу» и коррумпированных чиновников-бюрократов (телевидение на этот счет — дар истории).
Социальная организация общества
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Дружная семья. 2000
Значительная часть граждан живет и добывает средства существования фактически по-советски. Это — «бюджетники». Большинство живет хуже, многие — так же, немногие — лучше. Но по социальному типу — сходно с советскими временами. В советские годы эти категории граждан составляли основную часть работающего населения. Они были оплотом советского строя. Их роль в постсоветской России изменилась, их социальная значимость резко снизилась, но все же она остается ощутимой. Постоянно возникают чрезвычайные ситуации, преодоление которых требует коммунистических методов решения социальных проблем. Плюс к тому — проблемы борьбы с преступностью, с нищетой и с детской беспризорностью, организации образования, вооруженных сил, разведки, международных операций и т.д. Все эти аспекты жизни современного большого и развитого общества с необходимостью порождают тенденции коммунистической социальной организации в любой стране, а в бывшей коммунистической стране это не только выглядит как реставрация советизма, но в значительной мере происходит на самом деле.
Насильственное насаждение западнизма в России
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Тюрлик-собака. 1992
Западнизмом я называю социальную организацию, какую можно наблюдать в западных странах. В советской России, в каком бы она состоянии не находилась, никаких серьезных предпосылок для западнизма не было. Он стал насаждаться в России искусственно, насильственно, усилиями высшей власти. Стал насаждаться после антикоммунистического переворота, причем — как нечто чужеродное человеческому материалу, материальной культуре, природным условиям и и человеческим традициям страны. В результате получилась не западнистская социальная организация, а лишь нечто похожее на нее по некоторым чертам (приватизация, многопартийность, подобие рынка и т.п.).
Реанимация некоторых явлений дореволюционной России
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Череп предков. 1991
В третьем ингредиенте гибрида постсоветизма проявляется маниакальное стремление части реформаторов во главе с президентом реанимировать некоторые явления дореволюционной России — православия, дореволюционных названий, обычаев, явлений культуры, идей монархизма и великодержавности и т.д. В значительной мере (если не главным образом) это делается искусственно, сверху. Сами по себе явления дореволюционной России не возродились бы. Они не столько возрождаются, сколько изобретаются вновь. Изобретаются как идеализация (т.е. фальсификация) прошлого в качестве средства против советизма (коммунизма), как отрицание того эволюционного прогресса, какой имел место в советское время. Тут происходит беспрецедентная историческая деградация.
Сфера власти
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Мутанты (тюрлики). 1993
Постсоветизм есть гибрид как в целом, т.е. с точки зрения комбинации ингредиентов, так и в каждом из ингредиентов по отдельности. В сфере власти доминирует тенденция к советизму, что выражается в усилении роли президентской власти («Кремля»), уподобляющейся советскому (даже сталинскому) «Кремлю». Но при этом имеет место и западнистская тенденция, проявляющаяся в парламентаризме, многопартийности, гласности и других западообразных явлениях.
Сфера экономики
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Чревоугодник. 1996
В сфере экономики доминирует тенденция к западнизму (приватизация, банки, частный бизнес, рынок). Но сохраняются элементы государственной плановой и командной экономики. «Кремль» стремится взять под свой контроль важнейшие отрасли экономики. Частные предприятия ведут себя порою так, как будто они — государственные, а государственные — как будто они частные.
Сфера идеологии
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Философы. 1990
В идеологической сфере доминирует тенденция к российскому фундаментализму. Непомерно раздувается православие, которое рвется на роль государственной религии. Вместе с тем через средства массовой информации, культуру и личные общения в Россию вливается поток светской (нерелигиозной) западной идеологии, а также поддерживается советская идеология в форме популяризации советских фильмов, театра, литературы, музыки, достижений науки и выдающихся событий советской истории.
Соотношение между компонентами социальной организации
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Тюрлик с деревом. 1994
Какой тип гибрида складывается в целом, т.е. с точки зрения отношения между компонентами социальной организации? Поскольку третий ингредиент гибрида не имеет шансов стать доминирующим самостоятельно, то можно достаточно уверенно установить границы, в которых будет эволюционировать постсоветизм: это — советизированный западнизм и западнизированный советизм. К какой из этих границ будет ближе реальный постсоветизм, зависит от целого ряда факторов как внутреннего, так и внешнего характера. С точки зрения внутренних факторов, преимущества имеет система власти и управления, тяготеющая к советизму. И опыт последних лет показывает, что эта тенденция усиливается.
Отношения России с Западом
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Тюрлики №2: Мясник. 1990
Отношения России с Западом складываются таким образом, что инициатива принадлежит в большей мере «Кремлю», чем хозяевам российской экономики. По моим наблюдениям, Запад склоняется не столько к усилению российского парламентаризма, сколько к усилению «Кремля», но такого, который послушен требованиям сил Запада. А возглавляемый Путиным «Кремль» этому условию пока удовлетворяет. Так что есть основания думать, что российский социальный гибрид будет эволюционировать скорее в сторону западнизированного советизма с национально-русским оттенком.
Имитационный характер социального гибрида
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Депутат. Эскиз. 1993
Характерной чертой российского социального гибрида является его имитационность. В этом отношении он даже превосходит советизм. Постсоветский «Кремль» явно имитирует советский. Но он имеет качественно иной статус в системе власти, чем советский. Он формируется по другим принципам, не располагает практически такой властью над другим подразделениями власти, не распоряжается такими ресурсами, не опирается на такую мощную партию, как КПСС, не руководствуется такой мощной идеологией, какой был марксизм-ленинизм. Он выглядит скорее как карикатура на сталинский «Кремль». Дума имитирует западный парламент, изготовляя больше законов, чем все западные парламенты вместе взятые, хотя страна пребывает в состоянии юридического и прочего беспредела. Имитируя западную многопартийность, юная российская «демократия» побила мировой рекорд на этот счет, породив сотни политических партий и движений, не играющих практически никакой роли в имитационно гражданском обществе. Эпидемия праздников, юбилеев, награждений, приемов, встреч, заседаний и прочих публичных мероприятий, имитирующих бурную политическую, деловую, творческую и прочую жизнедеятельность, превзошла все то, над чем смеялись в советские годы.
Имитационный характер «рогатого зайца» в сфере экономики
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Пиршество. 1983
Особенно сильно имитационный характер постсоветского социального «рогатого зайца» сказался в той сфере, ради которой были задуманы горбачевская перестройка и ельцинские реформы, — в сфере экономики. Нет надобности пояснять это, так как криминальный характер российской экономики общеизвестен во всем мире.
Имитационный характер «рогатого зайца» в сфере идеологии
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Череп предка. 1985
Православие фактически не имеет той власти над душами россиян, на какую претендует. Оно не предохраняет от нравственного разложения населения и преступности, не несет с собой никакого подлинного духовного возрождения и национального единения, создавая лишь имитацию их. Помои западной идеологии нисколько не западнизируют менталитет россиян по существу, способствуя лишь имитации внешних форм поведения на самом примитивном уровне.
Имитация подъёма, освобождения, возрождения России
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Голубой огонек. 1976
В стране вроде бы необычайно много делается для того, чтобы навести должный порядок, долженствующий обеспечить возрождение, подъем и процветание страны. Но в основном по видимости. В реальности происходит, с одной стороны, неуклонная деградация во всех основных аспектах жизни общества. А с другой стороны, разрастается и процветает показной, театральный, виртуальный аспект жизни, имитирующий подъем, освобождение, возрождение России. Чем глубже деградирует страна, тем помпезнее и ярче становится имитационная маскировка деградации. Падение в бездну имитируется как взлет в небеса.
Может ли «рогатый заяц» стать нормально функционирующей социальной организацией
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Схватка. 1987
Может ли российский социальный «рогатый заяц» преодолеть упомянутые недостатки и стать нормально функционирующей социальной организацией? Сомневаюсь. Творцы постсоветизма игнорировали (нарушили) закон соответствия социальной организации человеческому материалу страны, ее историческому наследию, ее природным и геополитическим условиям. Они стали насильственно навязывать стране чуждую ей западнистскую организацию. Последняя не является пригодной для любых народов и любых условий их существования. Кроме того, творцы постсоветизма нарушили закон однокачественности компонентов социальной организации, пытаясь соединить взаимоисключающие черты коммунистической власти, капиталистической экономики и, феодальной идеологии, слепив на скорую руку социального монстра («рогатого зайца»), годного для музея социальных уродов, а не для жизни большого народа.
Возможно ли эволюционное чудо в современной России
Гелий Михайлович Коржев (1925—2012). Раздумье. 1982
Возникнет ли какое-то новое качество за счет рассмотренной гибридизации, не предусмотренное в скрещиваемых источниках, теоретически предсказать невозможно, а практика гибридизации еще слишком коротка для категорических выводов. Но одно тут бесспорно: в сложившихся условиях в России и в мире некое эволюционное чудо, на которое еще надеются российские реформаторы, исключено. В обозримом будущем подавляющему большинству россиян предстоит влачить жалкое существование с этим социальным уродом, довольствуясь имитацией успехов.
