Вербное воскресенье в царствование Алексея Михайловича

Сегодня один из двунадесятых праздников православной церкви — праздник Входа Господня в Иерусалим. В этот день вспоминается торжественный вход Иисуса Христа в иудейскую столицу накануне своей смерти и воскресения. В западной церкви он называется Пальмовое воскресенье (англ. Palm Sunday), в православной — Вербное воскресенье, т.к. упоминаемые в Евангелии пальмовые ветви, которыми устилали дорогу Иисуса, наша традиция заменила ветвями более привычного для северного климата дерева — вербы.

Соборная площадь Московского Кремля. Акварель Д. Кваренги (1797). Слева — Архангельский собор, справа, за колокольней Ивана Великого, Успенский собор.

Выход государя в Успенский собор

После ранней обедни государь выходил в Успенский собор в праздничном выходном платье, в сопровождении бояр, окольничих, думных дворян и прочих чинов. Из собора совершался крестный ход, в нем участвовали духо­венство всей Москвы и окрестных монастырей и многие иногородние игумены и священники; несли хоругви, крес­ты, иконы, рипиды. С одной стороны патриарха несли Евангелие, с другой — золотой, украшенный жемчугом, крест. Духовенство было в богатейшем облачении. Вслед за патриархом открывалось царское шествие в том же порядке, как и в Богоявление.

Из Успенского собора к храму Василия Блаженного

Шествие направлялось из Успенского собора через Спасские ворота к храму Покровского собора (церкви Василия Блаженного), здесь останавливались лицом к востоку. Государь и патриарх шли в соборный придел Входа Господня в Иерусалим, государя сопровождали только знатнейшие сановники, прочие же становились у Лобного места по чинам. В соборе патриарх совершал молебствие и облачался, государь также возлагал на себя торжественный царский наряд. В то же время на Лобном месте, убранном бархатом и сукнами, ставили налой, покрытый зеленой бархатной пеленой, на налой клали Евангелие и иконы. Путь от Лобного места к Спасским воротам был огражден и тут стояли кадки с вербами для народа. Стрельцы и народ наполняли площадь. На кровле одной из близких к собору лавок становился служилый человек со знаменем, чтобы давать сигналы во время церемонии.

Осля и верба

Близ Лобного места стояло осля. Это был конь, который покрывался с головой белым суконным покрывалом (каптуром) с длинными ушами, что придавало ему некоторое подобие осла. При коне был патриарший боярин и пять человек дьяков, тут же стояла нарядная верба, большое дерево, украшенное искусственно зеленью, плодами и цветами. Ставилась она на богато украшенных санях (обыкновенно на колесах), в которые запряжено было шесть коней в цветных бархатных попонах.

Когда государь и патриарх выходили из Покровского собора, образа и кресты направлялись к Успенскому собо­ру. Патриарх, поднявшись на Лобное место, подавал царю сначала вайю (пальмовую ветвь), а затем вербу, ствол которой был обшит бархатом. Подобные же ваий и вербы раздавал он духовным и светским сановникам, а меньшим людям и народу митрополиты и епископы раздавали только вербу.

Затем архидиакон читал Евангелие о входе Спасителя в Иерусалим и когда доходил до слов: «и посла два от ученик», тогда соборный протопоп с ключарем подходили к патриарху, он благословлял их «по осля идти». Они шли к лошади и отвязывали ее. При этом патриарший боярин спрашивал: «Что отрешаете осля сие?» А посланные отве­чали: «Господь требует». Затем, покрыв лошадь коврами, подводили ее к патриарху, который, взяв в одну руку Евангелие, а в другую крест, благословлял государя и садился на лошадь.

Шествие от Лобного места

Шествие открывалось младшими государевыми чинами, за ними везли нарядную вербу; на санях, под деревом, стояли и пели патриаршие певчие. За вербой следовало духовенство с иконами, за ними — ближние люди, думные дьяки и окольничие в богатых уборах, потом государь в большом царском наряде, поддерживаемый под руки ближ­ними, вел «осля» за конец повода; середину повода держал за государем один из важнейших бояр, кроме того, лошадь вели под уздцы два дьяка. Перед государем стольники и ближние люди несли царский жезл, государеву свечу и пр. По обе стороны шли бояре, окольничие и думные дворяне с вайями. Патриарх на всем пути благословлял народ крестом. За ним шло в огромном числе духовенство в блистающих ризах. Шествие заключали гости (именитые купцы).

На всем пути дети, мальчики лет 10—15, постилали перед государем и патриархом куски сукна разных цветов, суконные однорядки и кафтаны. Медленно и торжественно вступала процессия в Спасские ворота, тогда начинался звон не только в Кремле, но по всем московским церквам и не прекращался до вступления царя и патриарха в Успенский собор.

Здесь архидиакон доканчивал чтение Евангелия, пат­риарх принимал у государя вайю, государь получал от него благословение и шел к обедне в одну из дворцовых церквей, а патриарх служил литургию в соборе и, по отпуске, шел к нарядной вербе и благословлял ее. Затем от вербы отсекали сук и относили его в алтарь, после того отрезали ветви и часть их посылали на серебряных блюдах наверх, т.е. во дворец, а другую раздавали духовным сановникам и боярам. Остатки же вербы и убранство саней доставались на долю народа.

Обряд шествия на осляти справлялся и по другим большим русским городам, в них патриарха заменял архи­ерей, а царя — воевода.

Источник: Домашний быт русских царей в XVI—XVII вв.
По Забелину, Ключевскому, Карновичу и др. М., 1992.

Смотрите также: