29 июля родился советский поэт Борис Корнилов (1907—1938).

Борис Корнилов. Краткая биография. Творчество

Борис Петрович Корнилов (1907—1938), русский советский поэт. Сборники стихов «Молодость» (1928), «Первая книга» (1931), «Книга стихов» (1933), «Стихи и поэмы» (1933), «Новое» (1935), поэмы «Тезисы романа», «Триполье» (обе — 1933), «Моя Африка» (1935) и др.

КОРНИЛОВ
Борис Петрович (печатался за подписью Б. Корнилов (Вербин)) [16 (29 по новому стилю) июля 1907, село Покровское Семеновского уезда Нижегородской губернии — расстрелян 20 февраля 1938, Ленинград] — поэт.

Родился в семье учителей. В 1910 переехал вместе с родителями в с. Дьяково, где прожил до 1922, затем до конца 1925 жил в г. Семенове. Там же окончил среднюю школу, работал инструктором укома комсомола. Первое стихотворение «На моря» опубликовано в газете «Молодая рать» (Нижний Новгород) 28 апреля 1925. До этого писал много стихов (позднее не воспроизводившихся) в стенгазетах, а также для местного молодежного театра «Синяя блуза». Родители его происходили из крестьян, с трудом выбившихся в деревенские учителя. Они хорошо, до пятого колена, знали своих предков; быт их, несмотря на учительское положение, был по своему укладу крестьянским. Края вокруг Семенова были дремучие, староверские, с твердыми нравственными устоями, отраженными знатоком этих мест А. Мельниковым-Печерским. С детства Корнилов хорошо знал и староверские обычаи, и русский традиционный, сказочный и песенный фольклор. Легендарное озеро Китеж раскинуло свои воды, таившие, по преданию, колокольный звон, в тех же краях. Свою сказочно-дремучую детскую родину Корнилов никогда не забывал, и она то и дело всплывала в его стихах, в том числе и «городских», уже в Ленинграде, подобно китежскому потаенному звону.

В конце 1925 по ходатайству комсомольской нижегородской организации Корнилова командировали в Ленинград как человека, имеющего «литературные способности». Он приехал в северную столицу в самом конце 1925 со жгучей надеждой встретиться с Есениным, но этой встрече не суждено было состояться. Среди многих поэтов, особо родственных Корнилову, именно Есенин стоял к нему ближе других. В Ленинграде Корнилов печатается в «Смене», «Юном пролетарии», «Звезде», «Резце», «Красной панораме» и в других местных и центральных периодических изданиях. Он становится членом литературной группы «Смена», которой руководил В. Саянов. Эта немногочисленная группа состояла из одаренных поэтов, проходивших серьезную поэтическую выучку у мэтров «ленинградской школы»; она входила в РАПП. В ней одно время состояли, помимо Корнилова, Ольга Берггольц, В. Друзин, Гитович, Рахманов, Лихарев и другие. Посещали их занятия и участники других групп, например «серапионовец» Н. Никитин. Характерной особенностью группы, куда попал Корнилов, было не только вдумчивое отношение к литераторному мастерству, горячее обсуждение «технологических» проблем поэзии, что для молодого литератора, прибывшего из семеновской глухомани, значило очень много, но и сознательное отношение к традициям отечественной литературы и культуры. Корнилов с детства был воспитан своими деревенскими учителями-родителями в почтительном отношении к русскому литературному наследию, прекрасно знал Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Баратынского, Никитина, классическую прозу. По этой причине он сразу же был принят группой «Смена» как свой, хотя надо сказать, что в группе, отличавшейся дружбой и требовательностью, были и свои внутренние разногласия, шедшие в основном через влияние РАППа. Группа «Смена» была типичным явлением «ленинградской поэтической школы», «деревенские мотивы» были там большой редкостью. Появление в этой интеллигентской, сугубо городской и в общем-то уже достаточно профессиональной литературной среде парня из глухой провинции, со своей речью, с незнакомыми словами, переполненного народной культурой,— словом, самобытного и безусловно очень талантливого, произвело большое впечатление. Сначала его деревенские стихи воспринимались как экзотика, иные уже поторопились упрекнуть Корнилова в «есенинщине», что впоследствии прочно закрепилось за ним в виде чуть ли не позорного клейма. Но вскоре и слушателям «Смены», и читателям стало ясно, что стихи Корнилова — явление своеобразной и многообещающей поэтической культуры. В. Саянов сам отредактировал первую книгу Корнилова «Молодость» (1928) — она была отрецензирована многими печатными органами. То был настоящий успех. Но Корнилов оказался требовательным к себе литератором. Своей по-настоящему «первой» книгой он назвал сборник, вышедший в 1931,— «Первая книга. Стихотворения 1927–1931». Несмотря на большой успех, Корнилов продолжает упорно учиться словесному мастерству, он даже поступает на курсы при Институте истории искусств. Большая дружба связывает его с юной Ольгой Берггольц, внимательно следившей за всеми опытами Корнилова и вскоре ставшей его женой. В 1930-е Корнилов, помимо лирики, обращается и к лиро-эпическим жанрам, пишет для детей, сочиняет рассказы, активно работает как песенник. Его «Песня о встречном», написанная для кинофильма «Встречный» (1932) и положенная на музыку Дм. Шостаковичем, приобрела широкую известность и стала как бы песенной эмблемой эпохи, оставшейся жить на устах людей и после гибели поэта. С событиями Гражданской войны и классовой борьбы в деревне связаны темы и сюжеты наиболее значительных его произведений, вошедших в сборники «Книга стихов», «Стихи и поэмы» (оба — 1933), «Новое» (1935).

Все чаще обращается поэт к широким эпическим темам. Его первым серьезным опытом на этом пути была небольшая поэма «Соль», сюжет которой он взял из одного из рассказов И. Бабеля. Поэма оказалась малоудачной: от жестокости Гражданской войны, которой был насыщен рассказ И. Бабеля, осталась лишь бабелевская интонация, что привело к простой стилизации и потере глубины и значимости события. Неудачной оказалась и следующая попытка обращения к жанру поэмы: «Агент уголовного розыска» — это рассказ об одесском беспризорнике, достаточно хаотичный и натуралистичный. Поэма была не закончена.

Успех ждал Корнилова, когда он взял за основу эпического повествования один из кровавых эпизодов Гражданской воины лета 1919: восстание кулацкой банды атамана Зеленого, захват с. Триполье. Комсомольский отряд, сражавшийся с бандой и уже близкий к победе, был почти полностью уничтожен из-за предательства командира красного отряда — бывшего офицера. Удача Корнилова заключалась в исключительно выразительном словесно экспрессивном противопоставлении старого мира («мира грубой плоти и насилия») и юного мира, идущего на смену, несмотря на грозящую ему гибель. «Триполье» (1933) было признано одной из главных удач советской поэзии. Поэму ставили в один ряд с «Думой про Опанаса» Э. Багрицкого, «Спекторским» Б. Пастернака, «Улялаевщиной» И. Сельвинского.

Другим крупнейшим достижением Корнилова стала поэма «Моя Африка», написанная в 1934 вслед за «Трипольем» и напечатанная в 1935. В основе — рассказ знакомого ленинградского художника о семи неграх, сражавшихся в Гражданскую войну с белогвардейцами. Корнилов переводит весь план поэмы в сказочно-фантастическую плоскость. Вся цветовая гамма исключительно интенсивна по своим слепящим краскам, это объясняется еще и тем, что события передаются в виде лихорадочного бреда художника, свалившегося в тифу. И вот уже не сенегальцы среди русских красноармейцев, сражающиеся за общую победу трудящихся всей земли, а усталый красноармейский отряд посреди жгучей пустыни и — спаситель отряда: на белом коне под малиновой попоной черный негр, он же красный полковник. И все погибавшие в пустыне спасены, и ослепительное солнце сверкает посреди тропической радостной радуги. Такого мажора и многоцветия, такого упоения самой идеей солидарности и интернационализма в советской поэзии до «Моей Африки» Корнилова еще не было. Высочайшую оценку поэме дал Ромен Роллан в статье «Европейский дух»: он привел эту поэму как еще один довод в дискуссии о будущем интернационализме трудящихся планеты.

Поэма окрылила и самого Корнилова. Он был полон новыми замыслами. Однако три его новые поэмы — «Последний день Кирова», «Начала земли» и «Самсон» — оказались вымученными и декларативными. Неудача, по-видимому, сразила Корнилова. Устроитель дебошей и кутежей, хулиганских выходок и диких попоек, он стал притчей во языцех. «Есенинщина», в которой его когда-то, и часто без веских причин, упрекали, проявилась у него в 1936 в самой резкой и неприглядной форме. Поэтический дар отступал от него. И только в самый последний год жизни, словно живая родниковая вода, пробившаяся сквозь муть душевной низины, пробилась к нему едва ли не позабытая, но с детства все же, видно, сохранившаяся пушкинская нота. Его жизненный закат, о быстроте которого он все же не подозревал, был согрет обращением к Пушкину, и цикл замечательных стихов о великом поэте успел все же появиться в январе 1937 в журнале «Литературный современник».

В 1938 Корнилов исчез в бесчисленных котлованах ГУЛАГа.

Корнилов принадлежал к достаточно многочисленной в 1920–1930-е плеяде поэтов-романтиков. Его учителями из современников были А. Прокофьев, Н. Тихонов, Э. Багрицкий, а из классиков — Лермонтов. Будучи тесно связанным с романтической школой, он, по мнению иных критиков, подчас как бы растворялся в ней. Исследователь его творчества и автор статьи к однотомнику, вышедшему в 1966 в Библиотеке поэта (Большая серия), Л. Аннинский полагает, что иные из собратьев поэта, заряженные большей эмоциональной силой и, главное, целеустремленностью, постоянно заслоняли его, например Э. Багрицкий или П. Васильев. Это несправедливо, поскольку даже в тех случаях, когда разрабатывались общие темы, голос Корнилова никогда не сходил со свойственного ему чисто лирического регистра. Он оставался песенником-романтиком и в своих крупных вещах.

Сочинения Бориса Корнилова:

Все мои приятели: Стихотворения 1930–1931. Л., 1931;
Как от меда у медведя зубы начали болеть. М., 1935;
Стихотворения и поэмы / предисловие О. Берггольц. М., 1963;
Стихотворения и поэмы / вступительная статья Л. Аннинского. Л., 1966. (Библиотека поэта. Большая серия);
Продолжение жизни: Стихотворения и поэмы / предисловие О. Берггольц. М., 1972;
Поэмы. Горький, 1984.

Литература о Борисе Корнилове:

Цурикова Г. Борис Корнилов: Очерк творчества. Л., 1963;
Заманский Л. Борис Корнилов. М., 1975;
Поздняев К. Продолжение жизни: Книга о Б. Корнилове. М., 1978.

Смотрите также: