Николай Константинович Рерих (1974—1947). Баян (1910). Декоративное панно из сюиты «Богатырский фриз». Государственный Русский музей. Санкт-Петербург, Россия
Откуда есть пошла русская песня? Кто был первым русским композитором? Поэтом? Автором-исполнителем?
Ответ на эти вопросы даёт Алексей Глухов в своей книге «Русские книжники».
По предположению академика Б. Д. Грекова, в окружение Ярослава Мудрого (во всяком случае, в последние годы его княжения) входил замечательный певец-поэт Боян, пользовавшийся в Древней Руси большой славой. Его цитировал Даниил Заточник, а Сафоний, автор «Задонщины», называл «гораздым гудцом в Киеве». Само имя это стало нарицательным.
Он жил в середине XI века, а столетие спустя автор «Слова о полку Игореве» воссоздал образ древнего песнотворца, назвал его «соловьем старого времени». По его словам, «Боян вещий, если кому хотел песнь слагать, то растекался мыслию по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками». А песни он слагал в честь Ярослава Мудрого, храброго Мстислава (брата Ярослава), прекрасного Романа Святославича (внука Ярослава). Свои песни он сопровождал музыкой, играя на гуслях. Личность Бояна в «Слове» окружена ореолом славы, он назван «вещим» и «смысленным», т. е. мудрым и проницательным, и даже внуком древнеславянского Велеса — бога изобилия и богатства, а также покровителя искусств. Мастерство поэта настолько совершенно, что под его перстами струны оживали и «сами славу князьям рокотали».
И рокот струн, и вдохновенные песни слушал Ярослав Мудрый, его семья, его приближенные или в княжеском тереме, или в самой Софии Киевской.
Существует точка зрения, согласно которой Боян творил в традициях норманских поэтов-скальдов, на что указывают образы «древа», «волка» и «орла», с помощью которых автор «Слова» характеризует творчество Бояна. И пел он не один, а вместе с другим поэтом по имени Ходына. Об этом говорится в заключительных строках «Слова», где они оба названы «песнотворцами старого времени» и приводятся их слова: «Тяжко ведь голове без плеч, горе и телу без головы». Исполнение произведения двумя певцами — прием традиционный. Песни Бояна поражали слушателей свободным полетом фантазии, широким творческим размахом — от одной эпохи он смело переходил к другой, сопоставляя и противопоставляя различные лица, местности, события: «Кони ржут за Сулою — звенит слава в Киеве!»
Раскрывая художественные приемы вещего Бояна, автор «Слова о полку Игореве» показывает существование поэтической школы в Древней Руси, создавшей не одно художественное произведение.
Кажется, что от творчества этого талантливого певца-поэта ничего не осталось, кроме нескольких цитат в «Слове о полку Игореве». Но академик Б. А. Рыбаков сделал предположение, что одна из песен Бояна — о женитьбе Гаральда Смелого на дочери Ярослава Мудрого Елизавете — сохранилась как былина о Соловье Будимировиче. Во многих вариантах былины есть запев, отличающийся большой поэтической силой:
Высота ли, высота поднебесная,
Глубота, глубота, океан-море,
Широко раздолье по всей земли,
Глубоки омуты днепровские…
Как известно, эти великолепные, торжественно-величавые строки звучат в опере Н. А. Римского-Корсакова «Садко» (1896). Так происходит перекличка столетий…
А. Глухов. Русские книжники.
Глава вторая — «Тесный круг Ярославовых книжников».