Чувство юмора в эпоху Петра I
Во времена позднего СССР, когда за проявление инакомыслия на отдельно взятой кухне уже никого не сажали, получил особую популярность и распространение такой жанр устного народного творчества, как политический анекдот, который, молниеносно реагируя на любую ложь и фальшь, предлагал свою, рассказанную ядовито-глумливым эзоповским языком, версию того или иного события. Подобных анекдотов ходило великое множество. Например, вот такой.
Художник В. Корецкий. Вот наша прибыль! (1965). Увы, но сегодня многие советские плакаты воспринимаются анекдотически без каких-либо переделок.
Подходит человек к газетному киоску.
— Мне, пожалуйста, «Правду».
— «Правды» нет.
— Ну, тогда дайте «Советскую Россию».
— Продали «Россию».
— Позвольте, а что же у вас есть?
— Вот, есть «Труд» за 2 копейки.
Такой юмор был в советское время. А в предшествующие времена? Неужели не было ничего подобного процитированному образчику советского фольклора?
Для тех, кто знаком с русской историей в пределах школьного курса, покажется вполне справедливым утверждение, что советский неофициальный фольклор возник на пустом месте, пришёл из ниоткуда, а в предшествующие эпохи взаимоотношения власти и народа сводились либо к полному взаимопониманию, либо к полному отторжению. Но это не совсем так. Русского человека всегда выручало чувство юмора — единственное средство выразить свой протест, когда уже нет сил жить под той или иной властью. Даже в очень сложные, переломные и драматические периоды отечественной истории. Например, в эпоху государственных преобразований Петра I, которая характеризуется не только выдающимися достижениями в области политики, науки и культуры, но и беспрецедентным в русской истории насилием над человеческой личностью, насилием, которое ставило своей целью сделать одного верноподданного точь-в-точь похожим на другого. Очень метко и афористично высказался по этому поводу русский историк М. М. Богословский.
Подданный не только обязан был нести установленную указами службу государству, он должен был жить не иначе, как в жилище, построенном по указному чертежу, носить указное платье и обувь, предаваться указным увеселениям, указным порядком и в указных местах лечиться, в указных гробах хорониться и указным образом лежать на кладбище, предварительно очистив душу покаянием в указные сроки.
Цит. по: Богословский М. М. Областная реформа Петра Великого. Провинции 1719—1727 гг. М., 1902. С. 12—13.
Больше всех от такого единообразия пострадали старообрядцы, которые в силу своих религиозных убеждений не могли выполнить многих требований царя-реформатора. Власти же обходились с ними, мягко говоря, не очень терпимо, вешая на спины мужчинам лоскут красного цвета с жёлтой нашивкой, чтобы было легче выделить раскольников мужеского пола среди других людей и при случае на них донести. Женщинам же, под угрозой штрафа и тяжкого наказания, предписывалось носить позорный головной убор — «шапку с рогами».
Лубочная картинка «Цирюльник хочет раскольнику бороду стричь». Гравюра на дереве. 1-я четверть XVIII в. Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. Москва
Но и старообрядцы не оставались в долгу. Пётр для них был Антихристом, а все его дела и начинания — сплошным дьявольским наваждением. Поэтому представители древнего благочестия, всеми силами стараясь спасти свою душу, строили себе жилища в труднодоступных местах, уходили в леса, а то и вовсе в мир иной в пламени какого-нибудь сруба. Для тех же, кто оставался рядом с дьяволом, было важно не только продолжать сопротивление его козням, но и каким-либо образом посрамить Антихриста. И вот тут-то и приходило на помощь чувство юмора.
В 1724 году была фактически введена система паспортов. Петровский указ строго запрещал любые перемещения крестьян по стране без «письменных отпусков за руками помещиков» или «за руками прикащиков и приходскаго священника». Стоит ли говорить, что данное нововведение, по мнению старообрядцев, являлось очередными происками дьявола. Однако некоторые из них, дабы посрамить Антихриста, иногда запасались фальшивыми юмористическими паспортами следующего содержания.
Дан сей паспорт из града бога вышнего, из сионской полиции, из голгофского квартала… дан паспорт на один век, а явлен в части святых и в книгу животну под номером будущего века записан.
Цит. по: Никольский Н. М. История русской церкви. М., 1983. С. 276.
Ну, чем не юмор времён Советского Союза!